Пивзавод
рассказала об авторском пиве, о дружном коллективе
и о телемосте с президентом

Но в конце 90-х торговля стала требовать от производителей пива в ПЭТ-бутылках и с большими сроками реализации, хоть вкусовые качества от этого не становились лучше. Слуцкий пивзавод зарабатывал недостаточно собственных средств, чтобы переоборудоваться под эту моду. А быть конкурентоспособным на 35-летнем оборудовании и без денег — невозможно. Дела с продажами стали идти всё хуже.
В 1999 году Слуцкий пивзавод первым в Беларуси попытался привлечь иностранного инвестора — российскую компанию «Очаково», которая согласилась провести реконструкцию завода. В 2000 году пивзавод стал акционерным обществом специально для «Очаково», чтобы передать ему часть акций. Председателем наблюдательного совета нового ОАО стала Людмила Задёра.
Представители «Очаково» приезжали в Слуцк, смотрели, строили планы реконструкции. В 2001 году они подписали договор о намерениях. После этого всё затихло. Окончательно вопрос привлечения инвестора «наверху» не решался, хотя, по словам Людмилы, руководство завода писало письма в Администрацию президента.
В 2003 году Людмила Задёра обратилась по этому вопросу к президенту Беларуси по телемосту. В то холодное осеннее утро возле городского Дома культуры выстроились случчане. Пресс-секретарь по очереди подходила к ним, и они на камеру обращались к президенту. Кто-то жаловался, кто-то, наоборот, благодарил.
Дошла очередь до Людмилы, и она, волнуясь, рассказала о ситуации с «Очаково». Президент выслушал её и ответил, что будет разбираться с этим вопросом. Людмила Павловна говорит, что после телемоста успокоилась: руководство пивзавода сделало всё, что могло. Оставалось только ждать…
Самое главное её воспоминание о заводе — очень сплочённый коллектив, грамотные специалисты, каждый на своём месте.
«Мы всё делали дружно, работали «в одной упряжке», — вспоминает Людмила. — Работники завода были мастерами в пивоварении и не только. Без хорошей воды не сваришь хорошего пива, без хорошего холода его не сохранишь. Так что наши работники-новаторы находили способы, чтобы сделать всё на должном уровне.
Естественно, как и в любом коллективе, бывало, что кто-то недоволен. Кому-то заплатили меньше, чем другому, или ещё что-то. Но это рабочие моменты. Всё равно люди за работу держались. И до последнего не было текучести кадров. Люди надеялись, что предприятие всё-таки удержится, выплывет. И не хотелось оставлять коллектив".
Рецептуры составляли технологи завода. Например, «Слуцкое», «Выбранецкое», «Маршальское», «Славянское новое», «Емеля», «Вересковое», «Данко», «Королевский Лев» — это было чисто слуцкое пиво.
«Специалисты придумывали сами, что добавить, что скомпоновать, чтобы улучшить вкусовые качества, — говорит Людмила. — С учётом отправки на экспорт больше всего пользовалось спросом всё-таки „Жигулёвское“. Но были любители, которые просили чисто „Славянское новое“ — оно с карамельным солодом, тёмное. Очень вкусное, мне тоже очень нравилось».
«Когда я пришла, не скажу, что предприятие было финансово устойчивым, но, по крайней мере, оно работало с прибылью, — рассказывает Людмила. — Был в 90-е один период, когда пиво пользовалось огромным спросом. Клиентура была большая, в основном россияне. По вкусовым качествам хвалили именно наше пиво, поэтому многие у нас закупались.
В 90-е зарплаты были на уровне предприятий по городу. Потом, когда финансовое положение предприятия стало ухудшаться, это стало сказываться и на зарплате. Но даже когда наступали уже тяжёлые времена, всё равно мы пытались какими-то способами обеспечить достойную. Особенно старались держать мастеров своего дела. Давали им доплаты, надбавки. Социальный пакет был, естественно».
Ещё один фактор — «пивные» войны с Россией. «Был период, когда мы не могли ввозить в Россию своё пиво. Это тоже была серьёзная проблема», — считает Людмила. Не на пользу сыграла и смена директоров завода.
На рубеже 90-х и 2000-х Пётр Данильченко ушёл с директорского поста. После него руководители стали меняться. Часто новые директора принимали решения скоропалительно, не вникнув в дело, не посоветовавшись со специалистами предприятия.
«Была, на мой взгляд, ошибка одного из директоров, — вспоминает наша героиня. — Он пришёл, а у нас в тот год пользовался спросом солод. Был неурожай ячменя где-то, не помню, может, в Украине. И новый директор решил, что не нужна остальная продукция, будем солод производить большими объёмами и реализовывать. И если мы до этого закупали, допустим, 2 тысячи тонн ячменя в год и брали кредиты только в белорусских рублях под льготную ставку рефинансирования, то в тот год мы закупили в три раза больше солода, то есть 6 тысяч. Хотя наша солодовня не смогла бы даже столько переработать. И ещё взяли валютный кредит под сумасшедшую ставку и под гарантию правительства. В итоге потом у нас часть выручки снималась по постановлению на погашение этого кредита. А тут и так выручка небольшая, а оборотные средства нужны на зарплату, на сырьё, на бутылки и прочее. А откуда деньги брать? Это сильно усугубило ситуацию на предприятии».
Хотя у большинства из бывших руководителей и были благие намерения, но этого оказалось мало.
Проработав на Слуцком пивоваренном заводе 11 лет, Людмила Задёра 29 декабря 2005 года ушла на ОАО «Слуцкий сахарорафинадный комбинат» работать начальником планово-экономического бюро.
«Я с коллегами с сахарного общалась и до этого, — рассказывает она. — Они позвонили, сказали, что место освободилось. Ну, и я решила попробовать. Хотя мне было очень сложно, потому что я переживала за пивзавод. Хотелось что-то сделать, болела душа, была мысль: столько тут вложено нервов, здоровья, как же я оставлю коллектив? Может, всё-таки отказаться? Но хватило ума согласиться. Потому что дети уже к тому времени старшеклассниками были, надо было об их будущем подумать».
В годы после её ухода ассортимент продукции пивзавода стал сужаться. Сначала в 2008 году остановилась варка пива, потом ушли в небытие безалкогольные напитки и вино. Люди стали уходить: кто на пенсию, кто просто увольнялся.
В 2009 году на Слуцкий пивзавод неожиданно превратился в белорусско-немецкое предприятие «СлуцкБиоЭнерджи» и собрался выпускать биотопливо из рапса. Немецкие партнёры хотели переоснастить завод под биотопливо, поэтому всё оставшееся производство на нём остановили. Но дальше этого не пошло — потенциальные инвесторы из Германии перестали выходить на связь, инвестиции так и не поступили.
«Думаю, что если бы не замаячила перед тогдашним руководителем пивзавода перспектива работы с немецким инвестором, производящим биотопливо, то завод шатко-валко, но работал бы и сегодня», — говорит Людмила.
В июне 2009 года на заводе сократили оставшихся работников. Большинство из них устроились на другие слуцкие пищевые предприятия. Им пришлось переквалифицироваться и привыкать к новым коллективам.
С 2010 года пивоваренный завод находится в стадии ликвидации, пришёл в упадок и теперь заброшен.
К историям других заводов →
