«Я домашний человек, от родителей не хотела никуда уезжать. Устроилась, пошла работать, появились свои деньги и никуда не захотела поступать. Зарплата была 110 — 120 рублей. На те времена нормальная. На первую зарплату себе джинсы купила, тогда это очень модно было. На вторую — пальто. Ещё на одну — проигрыватель. Он до сих пор работает. Ну и маме давала деньги», — рассказывает Людмила Константиновна.

Сначала Людмила загружала банки в железные сетки, потом её поставили на закатку, на наполнение, на варку и так далее. За 30 лет она успела поработать, наверное, на всех этапах переработки и на всех видах продукции.

После 19 лет работы у Людмилы нашли сахарный диабет, и после этого она 7 лет проработала на проходной, на более лёгком труде. Но потом врачи запретили ей работать по ночам. И последние 4 года Людмила работала приёмо-сдатчиком: получала на складе сахар, соль, крышки, всё, что надо, отправляла в цех с грузчиками.

Каждое лето на заводе шёл сезон горошка, который надо было очень быстро переработать, пока он свежий. Люди работали по 12 — 14 часов, часто без выходных. Набирали сезонных рабочих, студентов и даже школьников. Когда заканчивался сезон, заводчане работали, как положено, по 8 часов с выходными, в три смены.

Завод выпускал не только овощные и фруктовые консервы и соки, но и каши, макароны по-флотски. В 12-м городке было даже винное производство. Оборудование было старым уже в 80-е, когда Людмила пришла на завод. «По мне так всё было страшное. Хотя оборудование было покрашенное, ухоженное, но — уже старое. И за 30 лет оно, конечно, изнашивалось», — говорит наша героиня. Только на линии, где разливали соки, оборудование было относительно новое, аккуратное, из нержавейки.

Проблемы у Слуцкого консервного завода начались после развала Союза. Если в 1944 году, после 3 лет фашистской оккупации, завод удалось восстановить из руин за 5 месяцев и запустить, то в начале 90-х, наоборот, процветающий завод пошёл ко дну. Из-за роста цен на сырьё, материалы, топливо и энергию завод влез в долги. В середине 90-х он был в тяжёлом экономическом положении: сам задолжал больше 12 млрд рублей (старыми) и ему задолжали больше 5-ти млрд. В октября 1996 года завод перешёл на односменную работу с 4-дневной рабочей неделей.

К 2000-м ситуация поправилась. Осваивались новые виды продукции и упаковки, иногда закупались новые машины. Но всё же за годы независимости Беларуси Слуцкий консервный завод пережил и массовые сокращения, и простои. Обо всём этом честно рассказывал стенд «Из истории нашего завода».

В 2008 году в Промышленном районе Слуцка начали строить новые цеха, чтобы переселить консервный завод из памятника архитектуры — бывшего коммерческого училища — в современные производственные помещения. В 2010 году цеха достроили, но завод туда не переехал.

Людмила Бородинская не вспоминает плохие времена. Она считает, что настоящие проблемы начались, когда в 2012 году консервный завод присоединили к Слуцкому сыродельному комбинату. «Такое ощущение было, что мы им как кость в горле, — говорит Людмила. — Они "всеми макарами" старались нас закрыть. Сначала долго и много обещали, а потом в один прекрасный момент сказали, что всё. Хотите, говорят, мы вам предоставим работу на сыркомбинате, а хотите — мы вам выплатим денюжки. Смехотворные.

Я на консервном всё смеялась, что „до пенсии дотянем“. А тут пенсионный возраст подняли, и завод закрыли. Нам говорили: вы нерентабельны, убыточны. А теперь то же самое варенье, те же самые соки делают в Старых Дорогах, и ничего не убыточно.

А мы когда-то и в Россию вплоть до Воркуты вагонами отгружали продукцию. Бочками рассылали по всем магазинам. Дочка у меня в „Слуцком“ универмаге работает. Когда привозили капусту с консервного, она звонила, говорила: „Мама, там водитель квашеную капусту привёз вашу, такая вкусная!“ А теперь только остаётся вспоминать, что было».

Пока плоды и овощи были на конвейере, работникам разрешали их есть сколько угодно и пить сок, нельзя было только выносить сырьё и продукцию с завода. «С тех пор как закрылся завод, у меня такое чувство, что мне не хватает витаминов, — смеётся Людмила Константиновна. — Кончилось тем, что купила себе соковыжималку и дома соки давлю».

Большинство женщин с консервного согласились перевестись на сыркомбинат. Но Людмила Константиновна не пошла: здоровье не позволило. Муж попросил сидеть дома, не устраиваться на работу. Как раз родился внук Андрюша. Но Людмила не стала сидеть, а пошла работать кухонной рабочей в детский садик. Проработала год, но тут проявилось «наследие» консервного — проблемы со здоровьем. Пришлось сделать операцию и уволиться из садика. Муж снова попросил посидеть дома. Людмила усидела только полторы недели. Пошла уборщиком производственных помещений на мебельную фабрику и работает там уже три года.