Грозово: чем живёт деревня

От Слуцка до Грозово — 20 минут разбитой дороги. Проезжаем непривычно маленький знак с названием населённого пункта, мимо красного кирпичного здания почты, ярких колодцев с искусной резьбой — и мы в центре деревни. Грозово нынче агрогородок. Для местных жителей агрогородок — «гэта там», и они махают рукой в сторону построек бывшего колхоза «Интернационал».

Паркуемся напротив магазина «Родны кут». По другую сторону «площади» — ещё один магазин, клуб. Возле магазина нас встречает группа местных мужиков.

Дуб и восстание

На вопрос «Чем сегодня живёт деревня?» отвечают, что проведут нам экскурсию, чтобы мы сами посмот­рели.

Местные жители прекрасно знают историю Грозово и с лёгкостью оперируют историческими фактами и именами. Ведут к знаменитому дубу, от которого, по легенде, деревня получила своё название. Говорят, под этим дубом отдыхал Иван Грозный — отсюда и Грозово.

Рассказывают о Слуцком восстании и показывают крест, установленный в память о погибших.

Показывают бывшие еврейские торговые ряды XIX века — теперь тут магазин «частника».

В 2010 году в Грозово проживало 427 человек. На вопрос «Есть ли сегодня в деревне старожилы?» нам рекомендуют заглянуть к Анне Антоновне.

Анна Антоновна

Анна Антоновна смущается при виде непрошеных гостей, но без колебания приглашает в зал. Анне Антоновне 83 года. Родом из бывшего Гресского района, выучилась в педучилище в Слуцке, окончила институт, вышла замуж, приехала в Грозово, родила троих детей, всю жизнь проработала учительницей в Грозовской школе.

«Одной в деревне тяжеловато, — делится Анна Антоновна. — Дети зовут, а я не хочу. Что держит? Свой уголок. Пока тепло, хорошо. Вышел — свой двор, улица, соседи. Довольна, ведь я обеспеченная — дровами, торфом. Как сегодня живёт деревня? Более уютно стало у нас, все переулки, улицы, базарная площадь заасфальтированы. Есть почта, школа, детский сад, амбулатория, аптека, сберкасса. Вот только сельсовет перевели в Комсомольскую за 13 км. Это неудобно.

А так — ничего, деревня живёт. Вон и маршрутки у нас в Копыль и Минск ходят, уехать можно без проблем. Праздники отмечаем — День деревни, «Дажынкі». Крест у церкви освятили".

Бывшее еврейское местечко

«Грозово — бывшее еврейское местечко, — продолжает Анна Антоновна. — И синагога у нас была. А во время войны большинство евреев расстреляли. Волонтёры из Израиля возвели мемориал и поставили памятник погибшим, на котором 485 имён. Моя свекровь рассказывала, что на нашей улице жило много евреев, у соседей пять деток было. Говорит, пришли полицаи и немцы и начали выгонять их на улицу. У нас был военный городок, казачий полк стоял. Вот туда, в эти казармы, и выгоняли. А потом группами по 150 человек гнали их в лес и расстреливали. Ой, ужасная, чёрная страница истории.

Церковь у нас раньше была большая, а после войны, как стало всё строиться, её забрали под контору. Теперь церковь ютится в доме через дорогу от клуба. Два раза в месяц и по праздникам к нам приезжает батюшка. Он у нас человечный, приветливый и разговорчивый. Мы очень довольны. Ходили разговоры, что школу закроют, туда переведут контору, клуб — может, нам тогда вернут церковь. Официального решения нет, это молва от дома до дома. Знаете, как в деревне: «Пакуль у горадзе па дроце, дык у сяле — па плоце».

Усадьба Мержеевских

«Школу открыли уже много лет назад — мы её до сих пор называем „новой“. Есть и старая школа — это бывший помещичий дом, — делится Анна Антоновна. — Три года назад солигорская фирма выкупила эту усадьбу, хотели санаторий делать. Реставрировать начали, кирпичей навозили. А потом всё заглохло. Стройку заморозили, уже больше года тут тишина. А архитектура этого дома очень интересная. Там полы и стены обогревались — печки были так построены. Это ж какие мастера были! Ну, а потом кто выехал, кого отправили насильно — и осталась у нас школа».

Чем живёт деревня

«Жаль, что молодёжи нет в деревне. Когда я поступила на работу, у нас в школе было 470 учеников, а сейчас — 69. Это меня очень беспокоит, — говорит собеседница. — Нет рабочих мест в деревне, вот все и уезжают. В агрогородке живут только животноводы и механизаторы. Переживаю. Вижу, что колхоз наш падает, беднеет. Меня это тревожит. Было бы производство какое, хоть бы маленький молочный заводик… Всё-таки ферма большая. Раньше у нас всё было — и молокозавод, и кирпичный завод. А теперь всё закрыто. Нелюдно совсем стало в деревне. Клуб есть, но молодёжи нет».

… и её жители

«Хозяйство я уже не держу, нету сил. Смотрю телевизор, обязательно слушаю новости. Люблю кино, романтику. Боевики не хочу смотреть, но только их очень много показывают. Люблю стихи читать. А ещё ко мне приходят и приезжают мои бывшие ученики. Не забывают. Этим вниманием живу и радуюсь, что и оглянуться мне не стыдно».

Анна Антоновна приглашает остаться на колбаски с картошкой. С трудом приходится отказаться, наш путеводитель Сергей говорит, что ещё много надо успеть посмотреть.
Сергей тоже житель Грозово. Вырос тут, отучился в «старой» школе. Какое-то время жил и работал в России, а теперь снова на родине. Во время прогулки по Грозово он знакомит нас с Анной.

«Местная я, родилась тут, а место прописки — Минск, — рассказывает Анна. — Я уже на пенсии. Мой родительский дом в Грозово теперь моя дача. Гряды у меня тут, цветы. Выращиваю кур и уток. Заезжаю в марте и закрываю сезон в ноябре. Так и живём».

Школа, бывшая усадьба Мержеевских, заброшенное католическое кладбище на «каталiцкай» горке и неподалеку — старое еврейское кладбище. Свалка, на месте которой когда-то был панский парк.

«Раньше очень большая деревня была, — завершает экскурсию Сергей. — Теперь уже, конечно, все в город стараются уехать. Деревня умирает, как и везде…»

Грозово — Слуцк

В Слуцк возвращаемся уже в сумерках. Планировали поездку на пару часов, но оказалось, что для того, чтобы узнать, чем живёт деревня и поближе познакомиться с Грозово, его богатой историей и колоритными жителями, одного дня не хватит. А за местными не постоит — они с удовольствием и гордостью расскажут вам о том, что «Беларусь — центр Европы, а Грозово — центр Беларуси».