Когда мы ехали в деревню Липники Слуцкого района на встречу с Борисом Михайловичем Неронским, неторопливо обсуждали между собой содержание предстоящей беседы. Список предполагаемых вопросов навязчиво крутился вокруг темы «Случчане и космос», к которой наш земляк, живущий теперь в подмосковном Щёлково, имеет непосредственное отношение. Но, как говорится, мы предполагаем, а жизнь располагает. Состоявшийся разговор не ограничился высотами космоса и, плавно опустившись на землю, коснулся истории Случчины, жизненных коллизий на фоне прошедших эпох и даже дворянского происхождения нашего собеседника.
— Борис Михайлович, в юности Вы предполагали, что будете работать в космической сфере?
— Ни о чём подобном я не думал и даже не мечтал. Когда началась война, мне было неполных шесть лет. Так вышло, что пришлось приступить к освоению грамоты только в 1944 году, когда пошёл уже девятый год от роду. Правда, при немцах в наших Липниках открывалась начальная школа, в которую ходил и я. Помню, в классе висел портрет Гитлера, а занятия велись исключительно на белорусском языке и начинались с приветствия «Жыве Беларусь!». Мы, местные ребята, проучились чуть больше месяца. Школу закрыли партизаны, которые просто выставили окна, и всё закончилось само собой.
После освобождения учился в Липницкой начальной школе, пройдя четырёхлетний курс за три года. Затем была семилетка в Повстыни, а среднее образование я получил уже в Уречье. Мой дальнейший путь повторял судьбу тысяч таких же парней, как я.
— Вероятно, Ваш выбор пал на военное училище?
— Да, было такое веяние времени. Правда, до сих пор не могу понять, почему я выбрал Арзамасское училище связи, а не стал танкистом, как думал. Закончил училище с отличием, а потому имел право выбора места службы. Из всего возможного многообразия бывшего СССР обратил внимание на Северо-Кавказский военный округ и чудом попал в Ейск — курортный городок на берегу Азовского моря. После трёх лет службы в должности командира радиовзвода поступил в Ленинградскую академию связи на инженерный факультет. Закончив её в 1964 году и приехав по распределению в Сары-Шаган (Казахстан), что на озере Балхаш, понял, что буду в космической теме. Наш ОНИП-3 (отдельный научно-измерительный пункт) сопровождал обитаемые космические аппараты.
— То есть, Вы обеспечивали связь и управление космическими кораблями?
— Когда аппарат входил в зону нашей ответственности, мы устанавливали с ним связь, снимали телеметрию: состояние самого объекта, а также космонавтов (давление, пульс и т. д.) и выполняли поступающие из центра управления команды. Я работал по всем космонавтам, находившимся на орбите с марта 1968 до июля 1975 года. Видел их на телеэкране, слышал переговоры по громкой связи. С некоторыми из них встречался на земле, но сказать, что знаком лично, будет неправильно. А вот с Германом Степановичем Титовым, космонавтом №2, общался по долгу службы, даже сфотографировался на память. Пришлось быть свидетелем и трагических полётов Союза-1 и Союза-11 , когда на завершающем этапе полёта погибли Владимир Комаров и экипаж в составе Владислава Волкова, Георгия Добровольского и Виктора Пацаева.
В то время я уже был начальником отдела ОНИПа. Работа эта тяжёлая и ответственная. Случались и казусы. Как-то моему подчинённому лейтенанту по телефону приказали выдать внеплановую команду, но он сразу понял, что она ошибочная, и отказался её выполнять. Лейтенанту грозили даже судом, но он твёрдо стоял на своём, а я его поддержал. Потом, когда разобрались, нам дали приличные денежные премии, и было за что. Выполнили бы команду — произошёл бы сбой всей программы, что чревато непредсказуемыми последствиями.
Позже служил в Якутске, опять возвращался на Балхаш, а в итоге судьба забросила в подмосковное Щёлково.
— В чём состоит Ваша сегодняшняя работа?
— После ухода из армии с марта 1987 года и по сей день являюсь ведущим специалистом 1382 Военного представительства Министерства обороны РФ при РКК «Энергия» им. С.П.Королёва. Под моим контролем проходят испытания приборов. Чтобы было понятно, поясню: космический аппарат состоит из систем, а те, в свою очередь, из приборов. Вот ими и занимаюсь. Работа интересная, но требует особой тщательности. Через мои руки прошло множество приборов, работающих на космических аппаратах. Были и те, которые устанавливались на белорусском спутнике «Белка», но, как известно, он в космос не вышел по причине аварии ракеты-носителя.
— Борис Михайлович, Вы не забываете своё белорусское происхождение?
— В военном училище я производил впечатление на товарищей своим белорусским произношением. К примеру, пел «врагу не сдаётся наш гордый “Вараг». И если со временем акцент исчез, то тяга и любовь к родине остались. По мере возможности бываю в родных Липниках, всегда обхожу пешком те места, где провёл детство, и испытываю от этого истинное наслаждение. С возрастом стал интересоваться историей родного края. Много читаю. Не так давно столкнулся с документами, которые говорят о том, что Слуцк существовал как город уже в 1005 году. Хочу инициировать рассмотрение этого вопроса на уровне специалистов-историков.
А в книге «Память. Слуцкий район» обнаружил список землевладельцев Слуцкого повета, среди которых мой дед Неронский Сильвестр Иванов. Оказывается, он был дворянин. Начал копаться в архивах, обратился в Российское дворянское собрание и в 2005 году получил грамоту, что я являюсь потомком дворян Неронских Минской губернии.
Меня волнует вопрос о создании в Слуцке музея космической тематики. Используя мои возможности, планировал доставить в наш город капсулу спускаемого аппарата, реально побывавшую в космосе. Это был бы великолепный экспонат у входа в здание музея. Но что-то не сложилось, и осуществить задуманное не удалось. Хотя сегодня те же канадцы и китайцы покупают такие вещи у «Энергии» за большие деньги. Тем не менее, я верю, что музей в Слуцке рано или поздно откроется. Мои коллеги по работе в космической сфере и наши земляки всегда готовы оказать в этом деле помощь.
Беседовали Сергей Богдашич, Василий Тишкевич, научный сотрудник Слуцкого краеведческого музея
Привет Борису Михайловичу. Проходил службу в\ч 14045 срочную.В той же
роте, где он был нач. отделения. Фамилие Гержедович. Он должен помнить историю со спиртом. Да, а предки мои из слуцкой обл.
Я немного ошибся. Борис Михайлович был командиром роты (на. отдела)